Мигранты защищаются от интеграции
Хотя Федеральное агентство по делам национальностей (ФАДН) только на днях получило от президента РФ согласие на пилотный проект по созданию нескольких адаптационных центров для мигрантов, данные заведения, как выяснила «Независимая газета», в ряде регионов действуют давно. И они так и не справились с задачей воздействия на миллионные потоки приезжих. Одна из главных причин – лишь растущее со временем нежелание самих иностранных граждан (ИГ) интегрироваться в российское общество. Например, сейчас они уже самостоятельно организуют школы для своих детей, обучая тому, что считают нужным. Понятно, что русский язык и культура там не на первых местах.
Глава ФАДН Игорь Баринов, презентуя президенту строительство в регионах адаптационных центров для приезжих, сообщил, что они на практике доказали свою эффективность, в том числе и в сфере борьбы с этнической преступностью. Ряд экспертов, однако, считают, что это выльется только в затраты бюджетных средств на те структуры, которые по факту и не нужны.
Как пояснил «НГ» руководитель Центра аналитических и практических исследований миграционных процессов Вячеслав Поставнин, идее создавать повсеместно адаптационные центры уже лет 15, в течение которых она себя так и не оправдала. Деньги выделялись, центры строились, но работа в них ведется формально: «Комиссия приезжала, тогда бизнесменов просили прислать мигрантов, чтобы усадить их за парты. Когда же комиссия уезжала, их всех распускали восвояси». Между тем с ИГ, которые посещают эти центры, заключается интеграционный контракт – дескать, они обязуются влиться в общество, хотя что под этим понимать, никто не знает. Это вообще-то «калька» с французской системы, но та хотя бы устроена более жестко. Скажем, приезжие обязаны пройти языковые курсы, лекции по гражданским правам и обязанностям, консультации по поводу трудоустройства. И, ставя свою подпись, они «обязуются интегрироваться» через участие в жизни того района, где собираются проживать. К примеру, вступить в футбольную команду, помогать приходу в благотворительной деятельности и т.д.
«У нас это абстрактная бумажка, которую с закрытыми глазами подпишет любой мигрант, лишь бы ему выдали регистрацию на временное проживание или патент», – пояснил Поставнин. И напомнил, что при этом пропускная способность существующих центров такова, что направить туда около 10 млн иностранных граждан просто невозможно. Но более важная проблема – отсутствие у самих приезжих желания адаптироваться. И действительно, если раньше они старались слиться со среднероссийским фоном, то в последние годы даже гастарбайтеры, напротив, всячески подчеркивают свою идентичность: носят национальные костюмы, броские футболки с названием и флагом страны. Более того, теперь мигранты организуют и собственные «школы», где их дети изучают родные традиции и языки.
Собеседник «НГ» усомнился и в том, что удастся реализовать то замечание, которое сделал Баринову президент: организовать учебу для мигрантов в их государствах. Эксперт уверен, что это можно сделать лишь для отчетности, поскольку во многих странах, откуда прибывают мигранты, напротив, ужесточается борьба с русским языком. Не поможет в деле адаптации и такой способ импорта рабочей силы, как оргнабор, который задумывался как способ борьбы с нелегальной миграцией. Он превратился в полную профанацию, да и сами гастарбайтеры «бегут от этого набора, поскольку это большая обдираловка». Так что, уверен Поставнин, нужно писать четкий закон об адаптации, указав, что мигрантов интегрируют именно в местные сообщества, а не в пустоту, но прежде надо понять, кто и за что будет отвечать в этой интеграционной политике. Нужны бесплатные курсы языка, подготовительные классы для детей-мигрантов, чтобы «вырвать их из лап диаспор», но для этого необходим нормальный миграционный учет, а «не как сейчас – фиктивный и купленный».
По мнению доцента РАНХиГС, директора АНО «Академический альянс» Михаила Бурды, также важно, чтобы адаптационные центры не ложились бременем на бюджет и налогоплательщиков, а значит, они должны финансироваться за счет государств – поставщиков мигрантов или же российского бизнеса, который труд мигрантов использует. Но он выступает и за то, чтобы все-таки такие центры были созданы и в государствах мигрантского исхода. «Российский паспорт – это привилегия, его нельзя раздавать всем подряд. При этом для русскоязычных граждан, этнических русских, других народов России, не имеющих собственной государственности и проживающих на постсоветском пространстве, приобретение гражданства РФ должно носить максимально упрощенный характер», – подчеркнул Бурда.
Что же касается детей мигрантов, заметил он, то это вправду больной вопрос, который надо адресовать чиновникам от миграции: почему гастарбайтеры, являющиеся наиболее массовой категорией приезжих, имеют возможность перевозить в Россию свои семьи? «Президент однозначно отметил, что не должно быть классов, где большинство иностранцев. Это решение необходимо исполнять, а заодно привлекать к ответственности чиновников, из-за которых дети мигрантов оказались в таком положении», – заявил «НГ» эксперт. В качестве решения этой проблемы ему видится введение ограничений на срок временного пребывания в России ИГ, не связанных трудовыми отношениями, до 30 дней.
При этом «детский вопрос», очевидно, связан с другой серьезной проблемой – формированием мест компактного проживания мигрантов: «В мигрантском сообществе очень крепкие внутридиаспоральные связи и взаимопомощь. Они реально помогают друг другу найти работу, приобрести автомобиль, жилье, решить вопросы с коррумпированными чиновниками. Люди едут в Россию к уже закрепившимся здесь родственникам, знакомым, землякам». Вот с такими анклавами, подчеркнул Бурда, и надо бороться, а иначе национальные традиции приезжих через некоторое время заменят внутри этих анклавов и светское право, и государственные законы, что уже можно наблюдать в отдельных европейских государствах. И надо понимать, что «если мигрант все свои вопросы решит в диаспоре или через диаспору, то он никогда не будет интегрирован в окружающее общество».
Есть достаточно неплохой опыт США с их концепцией плавильного котла, где каждый гражданин был в первую очередь американцем, а лишь потом говорил о своей этнической принадлежности. Но это требует формирования концепции «россиянства» как главного элемента государственно-гражданской идентичности. «Все эти вопросы в определенной мере начали бы решаться после принятия соответствующего федерального закона, который ФАДН, однако, не может родить уже более пяти лет, ограничиваясь методическими рекомендациями. Их нулевую эффективность мы видим на примере множества конфликтов между самими мигрантами, между мигрантами и местными жителями, по правоохранительной статистике, фиксирующей рост преступности в мигрантской среде», – подчеркнул Бурда. И конечно, никакая норма без санкции не работает, а потому закон об адаптации должен быть обеспечен кнутом, карающим за его неисполнение. А для тех мигрантов, которые следуют букве закона, принимают нарративы российского общества, готовы разделить действующие лояльности, должна быть создана система преференций.
Как заметил «НГ» президент Центра социальных и политических исследований «Аспект» Георгий Федоров, центры адаптации мигрантов, их обучение, требования к оформлению документов, патентов и прочего не решают главной проблемы – потока нелегальных мигрантов. «Серый рынок труда практически полностью игнорирует все эти инициативы, которые сами по себе может быть и неплохи, но не будут работать на практике», – пояснил он. Нужно в корне пересмотреть миграционную политику России, а также и экономическую политику, причем не только на территории нашей страны, но и на всем пространстве ЕАЭС: «Необходимо экономическими инструментами мотивировать людей искать работу в родных странах, там же получать новые знания, там же обучаться новым профессиям, а не искать лучшей доли в России. Для этого необходимо восстанавливать и создавать местные производства, возрождать утраченные после развала СССР кооперативные связи между предприятиями и целыми отраслями». Если же, подчеркнул Федоров, и дальше будем прокачивать деньги через нефтегазовую трубу и бесконечные строительные проекты, то и поток приезжих не уменьшится.
Историк-востоковед и член российского Общества друзей Монголии Анастасия Цеденбал согласна, что адаптировать мигрантов надо еще на их родине. Но вот как это будет выглядеть и технически, и финансово? Тут вопросов остается больше, чем ответов. Например, непонятно, почему только сейчас правительство, по словам главы ФАДН, начинает совместно с Генпрокуратурой разработку мер, призванных не допустить пространственную и социальную изоляцию мигрантов, ведь «очевидно, что этот вопрос надо было ставить и решать в самом начале притока мигрантских волн, а это было не один год назад». И вообще в рамках ФАДН давно должны быть различные проекты по встраиванию этнических анклавов в основной массив населения. Эксперт уверена, что уже на федеральном уровне нужно установить квоты по количеству мигрантов на том или ином объекте или в рамках одной территориальной единицы, начиная с района. И строго это контролировать, «чтобы бумага не расходилась с практикой, как это часто, к сожалению, бывает». А для мягкой адаптации нужны образовательные курсы, но без излишней информационной и пропагандистской загрузки, что вызовет только отторжение. Детей же мигрантов нельзя ограничивать в их принятии в дошкольные и школьные учреждения, так как в этом случае изоляция будет усиливаться.
В свою очередь гражданский активист Алексей Егоркин заметил, что обсуждение темы интеграции и адаптации мигрантов является фактическим согласием с тезисом «без гастарбайтеров не проживем». «Этот посыл исходит от псевдоэлит и коррумпированных чиновников, очевидно, имеющих определенный и, возможно, личный интерес в наводнении страны чуждыми нам культурно, а также непрофессиональными и бесправными гастарбайтерами», – заявил он. По мнению Егоркина, может, вообще и не нужно обсуждать данные проблемы мигрантов и, в частности, их нежелание интегрироваться в российский социум, при этом выстраивая и навязывая уже русским свой уклад? «Может, будем заботиться о собственных гражданах? Скажем, возродим образовательную базу, в том числе, учреждения среднего специального профобразования, будем популяризировать труд рабочих и занятость в сфере услуг среди местного населения. И организуем контроль за адекватностью оплаты труда, поддержим воссоздание профсоюзов и т.д. То есть всего того, что решило бы проблему с мотивированными и профессиональными трудовыми кадрами, состоящими из собственных граждан, и позволило бы экономике стабильно и прогнозируемо развиваться», – сказал он. По словам Егоркина, и сами мигранты, и интересанты их завоза должны доказывать необходимость такого присутствия в стране, а не игнорировать законодательные требования. Среди них должны быть: интеграция и соответствие русской культурной среде, то есть знание госязыка, истории, культуры и законов РФ, подтвержденный в России аттестат о профподготовке мигранта, краткосрочный контракт на работу по специальности, наличие жилья не ниже социальных норм на каждого члена семьи, медстраховки на них – и это еще далеко не полный перечень не факультативных пожеланий, а именно безусловных требований. Нарушение должно лишать гастарбайтера и членов его семьи права на нахождение в РФ.
Источник: Независимая газета
У трудовых мигрантов в России все больше женское лицо
Непонятно, насколько эта тенденция долгосрочная, но она очевидная: для сравнения- доля въезжающих таджикских или туркменских женщин составляет около 10 процентов от мигрантов этих стран.
Женщины- мигранты, часто приезжающие с детьми, гораздо более уязвимы, и по сравнению с мужчинами куда больше рискуют. В списках их рисков – психологическое, физическое и, сексуальное насилие, жестокое обращение, неадекватные условия труда и жилья, отсутствие доступа к медицинской помощи, сложности с устройством детей в школу и детсады.
Женское лицо миграции при этом намного сложнее мужского, считает заместитель председателя Комиссии Общественной Палаты РФ по гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений Маргарита Лянге.
– Это не совсем естественная ситуация, когда женщины отрываются от семьи, но обстоятельства нередко складываются так, что они вынуждены это делать. И тогда на женщину ложится гораздо большая нагрузка и в эмоциональном, и в трудовом плане, – сказала Маргарита Лянге, отметив очень горькую тенденцию – отказ женщин-мигрантов от детей.
По ее словам, таких случаев становится больше, и таких детей, к сожалению, не торопятся усыновлять.
– Это проблема не только детей, от которых отказались, но и самих женщин, потому что ни одна из них в нормальных условиях не откажется от своего ребенка, – считает Лянге -. За каждым таким случаем стоит ужасная трагедия, и нам важно так выстроить миграционную политику, чтобы таких случаев не происходило.
Участники конференции напомнили о грядущей Всероссийской переписи населения и обратились к мигрантам с просьбой поддержать ее.
– Это мировая практика. Это поможет развеять мифы о количестве мигрантов. Фиксируйте себя, своих детей, которым в дальнейшем нужна будет школа, чтобы государство знало и учитывало ваши потребности тоже, – пояснил Председатель Комиссии ОП РФ по гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений Владимир Зорин.
– 10 лет нам всем жить и ориентироваться на эти цифры – это выделение бюджета, строительство детских садов и школ, различных структур. Конечно, можно спрятаться и исказить картину, а можно заложить фундамент для тех, кто в ближайшие годы будет приезжать в нашу страну, – подчеркнула Маргарита Лянге.
В целом по стране два-три процента рабочей силы – это иностранцы, в Москве это пять-шесть процентов.
Директор проектов фонда развития международных связей “Добрососедство” Юрий Московский считает, что надо бояться не притока мигрантов, а конкуренции за трудовую миграцию с другими странами.
– Кто-то хочет нанести ущерб РФ как конкуренту в геополитических играх; кто-то хочет, чтобы студенты поехали в другие страны, считает он. – Это своеобразный передел рынка. К сожалению, многие не понимают, что чем больше народу в современной экономике, тем лучше.
Как мигранты чувствуют себя в России?
– У нас в стране более 1300 различных мигрантских объединений, 32 тысячи религиозных организаций – серьезный ресурс, чтобы обеспечить гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений, – считает Владимир Зорин.
При этом он подчеркивает, что никто в стране ставит целью ассимиляцию народов (” За все тысячелетнее существование нашего государства в разных его формах мы не потеряли ни одного народа”), речь идет о социальной адаптации и интеграции мигрантов.
Для этого в первую очередь нужны комфортные условия для труда, а также работа с диаспорами и специальные проекты по социальной и культурной адаптации мигрантов в российском обществе.
Среди женщин-мигранток между тем много позитивных персонажей – это и успешные бизнесмены, и матери, совмещающие материнство и общественные нагрузки. Участники конференции призвали диаспоры провести мониторинг среди мигрантских сообществ, чтобы выявить женщин-лидеров и попытаться их интегрировать в бизнес-сообщество России.
Советник посольства Киргизской Республики Манас Жолдошбеков считает, что для снижения рисков уязвимости мигрантам необходимо добиваться заключения письменного договора с работодателями, и пользоваться всеми правами предусмотренными для мигрантов в рамках договора стран – членов Евразийского экономического союза.
Источник: RG.RU
Рахмон Ульмасов прокомментировал высказывания некоторых российских чиновников о том, что в РФ в период пандемии вырос уровень преступности среди мигрантов.
Трудовые мигранты в России не стали совершать больше преступлений в период пандемии коронавируса, заявил эксперт в области миграции, профессор Российско-таджикского (Славянского) университета Рахмон Ульмасов и привел аргументы в пользу своих слов.
“Почему-то из уст некоторых чиновников постоянно звучит мысль о том, что во время и после пандемии преступность среди трудовых мигрантов растет”, — сказал Ульмасов, после чего сослался на данные Министерства внутренних дел РФ, согласно которым в период пандемии коронавируса в России значительно снизилось число преступлений среди мигрантов.
Также профессор привел слова замглавы МВД Владимира Ефимова, который в конце мая заявил, что в период пандемии не зафиксировано ухудшения криминогенной обстановки среди мигрантов.
“Никакого ухудшения криминогенной обстановки в Москве нет. По данным Ефимова, количество преступлений среди мигрантов уменьшилось на 1,2 процента, на два процента сократилось число убийств, совершенных иностранцами, на 8,1 процента — разбоев, на 9,4 процента — грабежей, на 5,5 процента — краж”, — сказал Ульмасов. Общее количество зарегистрированных преступлений по сравнению с маем 2019 года сократилось, по его словам, на 5,6 процента.
Эксперт посчитал необходимым подчеркнуть, что большинство мигрантов приезжают в Россию с добрыми намерениями — работать и заработать средства для обеспечения своей семьи. Однако, отметил он, нельзя исключать, что среди них есть “профессиональные провокаторы и технологи”, желающие “привлечь необразованных и неопытных мигрантов в радикальные структуры и организовать противоправные действия”.
По мнению Рахмона Ульмасова, выходцы из Центральной Азии изменились за 20 лет. Привыкнув к жизни в России, стали искать новые возможности заработка вместо отъезда на родину.
“Дети мигрантов — это совершенно другое поколение, с другими запросами и амбициями. Они не пойдут криминальным путем даже в кризис, потому что знают, как заработать по специальности”, — считает эксперт. По его данным, за июль 2020 года суммы денежных переводов в республиках Центральной Азии увеличились на 25 процентов.
При этом профессор предупредил, что во время пандемии и после проблема миграции во всех странах мира может быть чревата появлением большого числа нелегалов, поскольку работодатели не будут нести ответственность за нанятых иностранных работников. Кроме того, по его мнению, это приведет к тому, что мигранты будут получать так называемую “серую” заработную плату в конвертах.
В мигрантах таджикский эксперт видит ценный ресурс по выходу экономики РФ из кризиса, так как сейчас ее тормозит демографический перевес в пользу женщин. Так, по его словам, в начале этого года в России проживали 68,1 миллиона мужчин и 78,6 миллиона женщин — разница 10,5 миллиона. Он утверждает, что такой перевес сохранится до 2036 года. Российская экономика не сможет выйти из кризиса без миграции, заключил эксперт.
По материалам ИА Sputnik.